ЭПИЗОД 1: ДОЧЬ ВОЖДЯ

  Обласканный властью 37-летний сценарист кинодилогии о Ленине и десятиклассница Светлана Аллилуева (Сталина) встретились в 1942 г. На правительственной даче в Зубалово, где дети верховного главнокомандующего и их друзья, наплевав на войну, каждый вечер «оттягивались по полной программе». Каплера привез брат Светланы - генерал авиации Василий Сталин, - чтобы обсудить сценарий фильма о летчиках.

  Гость пригласил Светлану на фокстрот. Единственный из всех присутствующих кавалеров. Весь вечер они танцевали вдвоем и говорили, говорили, говорили. Полноватый ловелас тогда и предположить не мог, что влюбится в эту рыжую нескладную девчонку. Светлана же, напротив, доверилась ему сразу. Каплер узнал о том, что ровно десять лет назад ее мама свела счеты с жизнью, о гнетущем одиночестве в «ближнем круге» прихлебателей.

  Они встречались возле школы, где училась Светлана, гуляли по Москве, ходили в кино, в театр, в Третьяковку. «У него был дар легкого общения, и ему все было интересно, - вспоминала Аллилуева в книге «20 писем к другу». - А я была желтым цыпленком, мне хотелось положить голову к нему на грудь и закрыть глаза... Я чувствовала, что он тоже одинок и, может быть, тоже ищет чьей-то поддержки...»

  Каплер прекрасно понимал, в какую опасную игру он играет, знал, что каждая прогулка с дочкой вождя поминутно фиксируется в отчетах соглядатаев. Всех знакомых он уверял, что в его отношениях со Светланой нет ничего предосудительного, и лишь однажды признался актрисе Лидии Смирновой, что не может без Светланы жить.

  Странно, что всесильный отец сразу не пресек романа несовершеннолетней дочери со сценаристом-евреем. Сталин начал угрожать только через полгода, причем анонимно, по телефону. В последний раз влюбленные увиделись в день, когда Светлане исполнилось 17 лет: «Мы не могли говорить - в соседней комнате с открытой дверью сидел «дядька». Мы молча целовались, и у обоих наворачивались слезы...»

  От гнева вождя Каплер скрылся на фронте, у партизан. Потом поехал в Сталинград и, не в силах сдерживать чувств, написал для «Правды» несколько статей в форме писем лейтенанта Н.. В «письмах» он вспоминал о прогулках с любимой по Москве: «Помнишь, как мы вышли на мост и смотрели на Кремль?..» Такого нахальства Сталин не стерпел. В марте 1943 г. Каплера арестовали и обвинили в шпионаже в пользу Англии.

ЭПИЗОД 2: ТЮРЕМНЫЙ РОМАН

  Через несколько месяцев после ареста на экраны воюющей страны вышли фильмы «Она защищает Родину» и «Котовский» по сценариям Каплера. Имени «английского шпиона», отбывавшего срок в Воркуте, в титрах, конечно, не было.

  Единственным его утешением стал свободный пропуск: для столичной знаменитости, лауреата Госпремии начальник подыскал работу лагерного фотографа. Каплеру не пришлось спать в бараке и ходить по лагерю под конвоем.

  Он стал завсегдатаем тюремного театра, на сцене которого блистала знаменитая актриса, красавица Валентина Токарская («Марионетки», 1934). За кулисами этого театра начался роман двух заключенных: «Я тайком приходила к Леше в его будочку на свидания, - вспоминала Токарская. - У него комнатка была своя, где он всех фотографировал. В 1948 году Леша освободился, поехал в Москву, и прямо с вокзала его отвезли на Лубянку. Дела состряпать почему-то не успели, предъявили «статью 7 пункт 35 - социально вредный элемент». Это всего два года высылки. Но ему дали пять, да еще в лагере для особо опасных, в Инте...»

  На сей раз «подсуетился» Лаврентий Берия, не забывший о том, как в 1942 г. Каплер, «влюбив в себя Аллилуеву», оставил с носом его сына Сергея. В интинском лагпункте опальный сценарист поначалу устроился неплохо - в присутствии надзирателя он выдавал заключенным посылки. Относительно спокойная и сытая жизнь закончилась, когда Каплер ответил на «ухаживания» жены одного из начальников. Его перевели на общие работы, лебедчиком. В 1953 г. истекла вторая тюремная пятилетка, его доставили в Москву и вновь заперли на Лубянке.

  К счастью, в стране начались перемены, и Каплера наконец окончательно освободили. Из Воркуты к нему приехала Токарская, вскоре бывшие заключенные поженились, получили в столице жилье. Каплер возглавил Союз кинематографистов СССР, преподавал во ВГИКе, писал сценарии: «Первые радости» (1956), «Необыкновенное лето» (1957), «За витриной универмага» (1956), «Полосатый рейс» (1961), «Человек-амфибия» (1962). Но былой радости от любимой прежде профессии он уже не испытывал. За десять с лишним лет отсидки кинодраматург «выпал из контекста времени», и, к его чести, сам это понимал.

ЭПИЗОД 3: НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ

  Своего рода реваншем для Каплера стала телевизионная «Кинопанорама». Вот где пригодились его обаяние, дар легкого общения и, конечно, знание кино изнутри. Телезрители его обожали, чего нельзя было сказать о руководстве, особенно о председателе Гостелерадио СССР, яром антисемите С. Лапине. Шесть лет он ждал случая уволить Каплера и, когда тот сгоряча написал заявление об уходе, тут же его подписал.

  Вот тут-то, на седьмом десятке, и проявился главный талант Каплера - талант по-настоящему любить. Поэтесса Юлия Друнина была на двадцать лет его моложе, но это не стало помехой. Полюбив, Каплер расстался с Токарской, а Друнина со своим мужем - поэтом Н. Старшиновым. Они оказались идеальной парой: фронтовое прошлое, секретарство в творческих союзах (Друнина в то время возглавляла Союз писателей). И самое важное - их чувство было взаимным, долгожданным и страстным:

Не бывает любви несчастливой.
Не бывает... Не бойтесь попасть
В эпицентр сверхмощного взрыва,
что зовут «безнадежная страсть».
Если в души врывается пламя,
очищаются души в огне.
И за это сухими губами
«Благодарствуй!» шепните весне.

  Друниной, написавшей эти строки, завидовали многие женщины, говорили мужьям: «Бери пример с Каплера. Он своей жене каждый день цветы дарит, звонит ей каждые полчаса!»

  В 1979 г. Каплер тяжело, неизлечимо заболел. Друнина была с ним до последней минуты, надеялась на то, что ей, спасшей на фронте тысячи раненых, удастся продлить жизнь единственному, самому дорогому для нее человеку. Увы... Похоронив мужа, она потеряла интерес к жизни, часто говорила, что устала от бессонницы. Пыталась устроить личную жизнь, но не смогла «изменить» Каплеру.

  20 ноября 1991 г. Юлия Владимировна вышла из дома, оставив на столе рукопись своей последней книги стихов «Судный день» и письмо с просьбой никого в ее смерти не винить. В гараже она плотно закрыла за собой ворота, села в машину, включила двигатель и наконец уснула. Навсегда.